Тут давича вспомнилось как пару месяцев тому назад я шёл с работы с выключенным взглядом и мне встретились пара тёток сектанток. Вполне вероятно, что дорога Энгельса-Университетская для них промысловая, потому как встречаю их там уже не впервые. Забавно, но внешность моя вполне располагает полагать, что я до заблуждений легко доступный. На самом деле, надо сказать, что выглядеть на десять лет моложе своего фактического возраста не так уж и плохо. Я бы ни в коем случае не согласился бы выглядеть на столько, на сколько принято выглядеть в нашем погрязшем в пороке обществе человеку моих лет.
На этот раз встреча не особо отличалась от предыдущей. Я как всегда наругал себя за то, что даю таким людям просто так уйти без хорошего разговора о Сатане. Однако, их вопрос не застал меня врасплох. Сейчас мне потребовались усилия, чтобы вспомнить этот вопрос. А тогда я был уверен, что этот вопрос это всё, что меня будет беспокоить ещё долго. Верю ли я в справедливость на Земле? Глупейшая провокация на троллинг. А тогда я шёл с работы по мосту, наблюдая очередной закат, и думал, как так получилось, что я не могу быть рядом с человеком, вместе с которым нам вместе хорошо. Получается та сволочь, которая влезла со своими букетиками и высратыми в потугах комплиментами, вроде как получила своё. Где здесь справедливость?
15 лет назад Р. Хаббарт показался мне либо глупцом, либо хитроумным отцом своей карманной религии. Кем же был я 15 лет назад? 15 лет назад я был серьёзно увлечённым программированием молодым человеком. Это был как раз тот момент, когда я начал достигать очень серьёзных высот в этом искусстве. А программирование, особенно на самом низком, процессорном уровне, это действительно искусство. Наверняка, непосвящённому человеку может показаться, что для программирования нужна квадратная голова и математический склад ума. Наверняка, для прикладного программирования так и есть. То, чем занимался я, в достаточной степени отличается от того, чем занимаются программисты сегодня. Программирование в системе с крайне ограниченными ресурсами имеет радикально иной характер от того мира бесконечных возможностей, который предоставлен сегодня любому. Не вдаваясь в технические детали, моё творчество можно обрисовать коротко как создание уникальных решений с нуля с использованием всех возможностей оптимизации кода. Это было достаточно актуально в ситуации, когда производительность компьютера была в сотни раз ниже производительности среднего мобильного телефона наших дней.
Спустя эти годы, мало того, что внешне практически не изменился, я беспредельно благодарен самому себе за свои интересы, за свои взгляды, за свою открытость миру. Наверно, это странно говорить так и сыпать сахар себе на язык. Но это отнюдь не строки пустых оправданий, почему всё так. Тогда я просто жил этим. Я находил невероятные, простые, чудовищно эффективные решения и тратил на поиски сплошные горизонты времени. Сегодня, я понимаю, кем я становился тогда, с какой невероятной скоростью. Если сегодня мои мышцы легко растут от ежедневных упражнений на турнике, то те годы самосовершенствования заменить сегодня уже ничем было бы невозможно. Это было уникальное время. Это был уникальный возраст. Это были обстоятельства, которых было достаточно.
Поверит ли мне одинокий читатель, если я скажу ему, что программировал не умом, а сердцем? А ведь это правда. Я находил новое и совершенствовал его своим сердцем. Внутри меня была целая Вселенная, которой нужно было всего лишь ожить, чтобы решить очередную загадку о том, как создан мир снаружи. Моё сознание часто не находило верных решений, как соединить два разных по природе мира. Искренность и интерес. Для того, чтобы пробурить в этом мире дыру нужно не так уж много инструментов. Простое человеческое сердце, способное к глубоким чувствам, оказалось способным распутывать гигантские вереницы связей мира несуществующего для окружающих.
Если быть внимательным, во всём к чему я прикасаюсь можно обнаружить следы моего сердцебиения. Все строки мною написанные, будь то строчки кода, последовательности нот или слов, у всех есть пульс, нечто большее чем просто ритм или рифма. И это не строки пустых оправданий, почему всё так. Всё действительно так, как телеграфирует, как рисует мне мой путь сердце. Не знаю как найти ту гордость, чтобы её стало достаточно, чтобы и сердце моё знало, как я верю ему.
Что мы знаем о сердце? Мы ничего о нём не знаем пока оно не болит. Оно не даёт на нам покоя, заставляя продолжать поиски. Заставляя просыпаться снова и снова. Видеть сны и принимать решения. Оно хрупко и наивно. Доверяйте ему Вопрос и время не зря начинаются с одной буквы.Дайте ему время. Ответ сокрушит смерть.
На этот раз встреча не особо отличалась от предыдущей. Я как всегда наругал себя за то, что даю таким людям просто так уйти без хорошего разговора о Сатане. Однако, их вопрос не застал меня врасплох. Сейчас мне потребовались усилия, чтобы вспомнить этот вопрос. А тогда я был уверен, что этот вопрос это всё, что меня будет беспокоить ещё долго. Верю ли я в справедливость на Земле? Глупейшая провокация на троллинг. А тогда я шёл с работы по мосту, наблюдая очередной закат, и думал, как так получилось, что я не могу быть рядом с человеком, вместе с которым нам вместе хорошо. Получается та сволочь, которая влезла со своими букетиками и высратыми в потугах комплиментами, вроде как получила своё. Где здесь справедливость?
15 лет назад Р. Хаббарт показался мне либо глупцом, либо хитроумным отцом своей карманной религии. Кем же был я 15 лет назад? 15 лет назад я был серьёзно увлечённым программированием молодым человеком. Это был как раз тот момент, когда я начал достигать очень серьёзных высот в этом искусстве. А программирование, особенно на самом низком, процессорном уровне, это действительно искусство. Наверняка, непосвящённому человеку может показаться, что для программирования нужна квадратная голова и математический склад ума. Наверняка, для прикладного программирования так и есть. То, чем занимался я, в достаточной степени отличается от того, чем занимаются программисты сегодня. Программирование в системе с крайне ограниченными ресурсами имеет радикально иной характер от того мира бесконечных возможностей, который предоставлен сегодня любому. Не вдаваясь в технические детали, моё творчество можно обрисовать коротко как создание уникальных решений с нуля с использованием всех возможностей оптимизации кода. Это было достаточно актуально в ситуации, когда производительность компьютера была в сотни раз ниже производительности среднего мобильного телефона наших дней.
Спустя эти годы, мало того, что внешне практически не изменился, я беспредельно благодарен самому себе за свои интересы, за свои взгляды, за свою открытость миру. Наверно, это странно говорить так и сыпать сахар себе на язык. Но это отнюдь не строки пустых оправданий, почему всё так. Тогда я просто жил этим. Я находил невероятные, простые, чудовищно эффективные решения и тратил на поиски сплошные горизонты времени. Сегодня, я понимаю, кем я становился тогда, с какой невероятной скоростью. Если сегодня мои мышцы легко растут от ежедневных упражнений на турнике, то те годы самосовершенствования заменить сегодня уже ничем было бы невозможно. Это было уникальное время. Это был уникальный возраст. Это были обстоятельства, которых было достаточно.
Поверит ли мне одинокий читатель, если я скажу ему, что программировал не умом, а сердцем? А ведь это правда. Я находил новое и совершенствовал его своим сердцем. Внутри меня была целая Вселенная, которой нужно было всего лишь ожить, чтобы решить очередную загадку о том, как создан мир снаружи. Моё сознание часто не находило верных решений, как соединить два разных по природе мира. Искренность и интерес. Для того, чтобы пробурить в этом мире дыру нужно не так уж много инструментов. Простое человеческое сердце, способное к глубоким чувствам, оказалось способным распутывать гигантские вереницы связей мира несуществующего для окружающих.
Если быть внимательным, во всём к чему я прикасаюсь можно обнаружить следы моего сердцебиения. Все строки мною написанные, будь то строчки кода, последовательности нот или слов, у всех есть пульс, нечто большее чем просто ритм или рифма. И это не строки пустых оправданий, почему всё так. Всё действительно так, как телеграфирует, как рисует мне мой путь сердце. Не знаю как найти ту гордость, чтобы её стало достаточно, чтобы и сердце моё знало, как я верю ему.
Что мы знаем о сердце? Мы ничего о нём не знаем пока оно не болит. Оно не даёт на нам покоя, заставляя продолжать поиски. Заставляя просыпаться снова и снова. Видеть сны и принимать решения. Оно хрупко и наивно. Доверяйте ему Вопрос и время не зря начинаются с одной буквы.Дайте ему время. Ответ сокрушит смерть.
Комментариев нет:
Отправить комментарий